Крайне тяжелый рассказ. За пару страниц автор прописал, как может уничтожить человека мясорубка революции вместе с войной. Эти два ужасных апостолов хаоса, способных смять душу так, что даже после осознания всего рассказа, в моей душе остается осадок. Я не могу оправдать главную героиню, и жутко то, что я понимаю за что и почему она сделала то или иное действо. Ненавижу революции, ненавижу войны, что уничтожают все, до чего могут дотянуться. Но порой хуже мир после. Хуже не для тех, кто пересидел или обошелся малым испугом, или прошел через это, но у него что-то да осталось. Хуже для одиночек. Смерть семьи – разбитые вдребезги мечты; война – жестокость, кровь, боль, боль, боль… и пустота; мир – руины, сплетни, злые шепотки, насмешки, уколы и укоры к тем, кто сломан и несуразно смотрится на фоне прилежной «мебели».
Это не первый рассказ, где я столкнулась с данной несправедливостью судьбы. Честно, я была готова к этому тяжелому рассказу, и слезы не появилось, сердце не забилось чаще. После последних строк я видела не мелькающее лицо жертвы и искаженное гневом лицо главной героини. Вспыхнуло в памяти уже почти забытое из рассказа Ремарка «Возвращение». Сломанных героев было больше. Несчастные скитающиеся души, не понимающие, как же теперь выжить в мире, где столько лжи и притворства. А как же четкий выбор? Как выстрел пули… Я вспомнила Альберта. Его никто не звал Гадюкой, у него были даже друзья, но это не спасло его, как не странно. Он поступил также, как Гадюка, а после молча стоял и сносил удары Мира и его детей Общества.
Ольга Вячеславовна виновна как в начале рассказа, так и в конце. Спорить с этим невозможно, нельзя оправдать её за вспышку гнева, а жертву считать полностью правильно наказанной. И та, и другая оказались пленницами Мира по-своему: первая – сломанная сталь, вторая - марионетка общества. Сталь ждет суд и расплата, к марионетке пришла смерть.